№5

НЕЗАВИСИМАЯ ОБЩЕСТВЕННО-ПОЛИТИЧЕСКАЯ ГАЗЕТА

В сегодняшнем выпуске:

Газету "Вечерний Грозный" можно приобрести в Москве. Обращаться по телефону (095) 982-4299

Главный редактор:
Зарина Амаева

Тел. 8 (928) 737 4389

Адрес редакции:
Грозный, ул. Мира, 52, кв. 63

E-mail: v_grozny@mail.ru

Использование материалов без письменного согласия редакции запрещено. При цитировании ссылка на газету обязательна.

Гость номера

Муса Ибрагимов: Чеченцев объединит национальная идея

- Муса Муслиевич, начать беседу хотелось бы с вашей оценки текущего момента. Есть типичная точка зрения, отводящая нынешним мирным процессам, зародившимся в 2000-2001 годах, место всего лишь «надстройки» над «базисом». А базис, прочно и основательно заложенный, есть ничто иное, как война (или военный произвол). По этой логике роль внутриполитических процессов в республике сводится к имитации мира и стабильности - во всяком случае, на нынешнем историческом этапе. Вот такой мир, камуфлирующий войну. Вы согласны с данной характеристикой текущего момента?

- Дело в том, что я, как многие наши соотечественники, некоторое время жил за пределами ЧР. И могу с уверенностью сказать: со стороны видение идущих в республике внутриполитических процессов несколько отличается от их восприятия людьми, живущими в самой Чечне. В этом я убедился, вернувшись сюда в 2004-м после полутора лет саратовского периода моей жизни. Уже тогда с удовлетворением отметил упрочение позитивных тенденций в жизни республики. За последние два года ситуация действительно изменилась. Поэтому я не могу согласиться с определением об имитирующей роли политических процессов в Чечне.
Достаточно сравнить, например, ситуацию 2000-2003 годов с той, что складывается сегодня. Имею в виду социальные проблемы, права человека и многое другое. Реальные сдвиги обозначились в разных сферах нашей жизни. Естественно, всем нам хочется, чтобы они шли быстрей, эффективней. И все же надо учитывать сложность ситуации. Сегодня никто не в состоянии решить все наши проблемы, и не только власти с их небогатым опытом руководства республикой - в конце концов, речь о людях, совсем недавно появившихся на политическом небосклоне.
- В апреле ситуация вновь обострилась. Участились сообщения об уводах молодых людей силовиками, о «зачистках». Вновь возросло число блокпостов – они появились на месте демонтированных в прошлом году. Что вы думаете по этому поводу?
- Все это свидетельства неоднозначности и противоречивости стабилизационных процессов. В конце концов, рост правозащитной статистики говорит о том, что инициативу вновь перехватывают силы, ратующие за продолжение конфликта. Цель их весьма прозрачна: вызывая недовольство людей и новую волну рекрутов в ряды боевиков, обострить ситуацию, то есть затормозить развитие позитивных процессов в республике. В конечном счете - дать войне «второе дыхание». Со всеми вытекающими отсюда для военных последствиями, то есть выгодами в виде «боевых», званий, наград. Разве они получат все это, если здесь будет спокойно?
- Значит, мало оснований для оптимизма?
- Продолжается тот же сценарий, в соответствии с которым начиналась вторая война. Ведь и тогда многие реально мыслящие политические деятели, предлагая варианты выхода из кризиса, сходились во мнении о необходимости избирательного подхода военных к населению. А что делали военные, известно. Бомбежки, «зачистки», бессудные казни стали повседневностью «контртеррористической операции». На мой взгляд, эти действия носили целенаправленный характер. То есть федеральные силы создавали себе фронт, который потом мог бы им противостоять. А ведь мы, жители республики, с самого начала военных действий (особенно во вторую кампанию) были уверены в адекватности отношения военных к мирному населению. Думали, кошмар первой войны не может повторится. Как ошибались!
- Согласно официальным комментариям весенняя активизация военных является своего рода «профилактическим мероприятием».
- Война тоже началась под благовидным предлогом установления конституционного порядка.
- Давайте обратим взгляд в прошлое. На разных исторических этапах территория расселения чеченцев оставалась перманентной «горячей точкой». Какая тут закономерность? Есть мнение о географической подоплеке нашей военной истории. Чеченцы находятся, как утверждается, в центре геополитических интересов мировых держав, потому и стали разменной монетой в политических играх. География, мол, подвела.
- Обычно в данном контексте упоминают Кавказскую войну. Если и в данном случае речь идет о 19 веке, то война под предводительством имама Шамиля прошлась не только по чеченцам. Что случилось, например, с адыгами, шапсугами? Они были почти полностью уничтожены. Да и некоторые другие народы западного Кавказа от той войны с царской Россией пострадали больше, чем мы.
Возьмем более близкую по времени общенациональную трагедию. Депортация 1944-го. Да, треть народа погибла на пути к местам высылки и уже там, в Казахстане и Средней Азии. Но та же участь постигла, кроме чеченцев и ингушей, другие народы - карачаевцев, балкар и т. д. Однако, разумеется, близко к сердцу мы принимаем то, что случилось с нами. Иначе и быть не могло.
Что касается тезиса о военно-политических последствиях географического местоположения Чечни, то в этой точке зрения присутствуют как объективные, так и субъективные моменты. Действительно, как показала история, в том числе новейшая, Чечня занимает особое место в спектре геополитических интересов мировых держав. Создание коими здесь так называемого проблемного региона, то есть действенного инструмента давления на Россию, направлено, в конечном счете, на ослабление государства российского. Что касается нашей роли, то Чечня является лишь звеном в геополитическом противостоянии США и РФ.
География нас действительно подвела. И все же, ответ на ваш вопрос не так однозначен. С другой стороны, далеко ли от нас Дагестан? Или Северная Осетия? А может быть, Кабардино-Балкария? В сущности, речь-то об одном регионе. Так что проблема, видимо, в другом. Например, в нашем менталитете. Вот и патриарх нашей литературы Абузар Айдамиров выделяет такие особенности чеченского национального характера, как наивность и доверчивость. Способность зажечься идеей и, не раздумывая, броситься на ее осуществление… Так было в эпоху Кавказской войны, когда наши предки встали под знамена Шамиля, так было в начале 90-х годов ХХ века.
Тогда, 14 лет назад, как известно, ситуацию в республике взвинчивали бесконечные митинги. Помню, поднимается на трибуну какой-то кабардино-балкарский лидер и призывает нас к войне с Россией. Мол, она под силу только чеченскому народу, который всегда был знаменем Кавказа! С такими же призывами выступали эмиссары из Дагестана, Татарстана и других регионов. Даже из Иордании и Сирии приезжали вайнахи, чтобы призвать чеченцев к противостоянию с Россией. Ну и нашлись среди нас те, кто уверовал в избранность, особое предназначение чеченского народа.
Надо сказать, ментальность сыграла свою роль как искра, взорвавшая гремучую смесь социальных проблем, накопившихся к тому времени. Как известно, в Чечено-Ингушетии был самый высокий среди российских регионов процент безработицы и один из самых низких уровней образования. Маргинальные (незанятые) массы составляли значительную часть населения. Наша беда заключалась еще и в отсутствии консолидирующей политической фигуры, которая сплотила бы народ на том переломном этапе. Таковы, на мой взгляд, причины, приведшие нас к 1991-му году. Географии здесь, как видите, меньше всего.
- Ахмат-хаджи Кадыров тоже видел первопричину всех бед, постигших наш народ в конце ХХ века, в отсутствии лидера…
- Вы помните, как резко после президентских выборов 2003-го, завершившихся избранием Ахмат-хаджи, изменилась ситуация в республике? Каких весомых успехов он достиг в переговорах с противоборствующей стороной незадолго до гибели? В качестве президента Ахмат-хаджи стремительно эволюционировал. Миротворческая политика Кадырова позволяла рассматривать его как потенциальную объединяющую фигуру. Кроме того, в месяцы его президентства наметились серьезные сдвиги в социальной, экономической жизни республики. А ведь в свое время политический потенциал Кадырова вызывал большие сомнения в разных слоях общества, в том числе у представителей интеллигенции! Многим казалось невероятной сама возможность осуществлять политику федерального центра и в то же время следовать интересам народа. У Ахмат-хаджи это начинало получаться. И по прошествии некоторого времени я убедился: выбор Ахмат-хаджи Кадырова в качестве лидера, оказался, как показало время, если не гениальным, то где-то рядом с этим.
До прихода к власти он не принадлежал к политической элите, и это обернулось «плюсом» для него. С другой стороны, Кадыров старался следовать интересам народа, даже если его позиция вступала в противоречие с установкой федеральной власти. А ведь до президентства Ахмат-хаджи Кадырова никто из руководителей республики не был в состоянии так прямо ставить перед федеральным центром проблемы и их решать (сделать это сразу же, конечно, было невозможно). Не удивительно, что к концу жизни он стал для многих чеченцев харизматической личностью. Думаю, если бы его президентство продлилось еще хотя бы на некоторое время, многое менялось бы быстрее, чем это происходит сегодня на этапе формирования политического стиля руководства республики.
Хотя, надо отдать должное, у нынешнего президента ЧР есть свои сильные стороны. Например, он умеет вести диалог со многими общественно-политическими движениями в республике, входит в контакт даже с теми ОПД, которые не являются явными его сторонниками. Вот такие шаги, направленные к консолидации нашего разъединенного общества, импонируют в политике Алу Алханова больше всего.
- Муса Муслиевич, каков, на ваш взгляд, цивилизационный уровень Чечни по сравнению с Россией? Отстаем?
- Резкое отставание от российской цивилизации невозможно, хотя некоторые наши историки и политологи все пытаются доказать, что чеченское общество не достигло современного уровня стратификации (разделения на социальные слои и группы). Как утверждается, мы все еще находимся на стадии родоплеменных отношений. По этой логике, главные наши противоречия носят межтейповый характер!
Несмотря на абсурдность, идея о клановости чеченского общества весьма популярна. С подачи доморощенных авторов, она муссируется в российских научных и политических кругах. Когда в Москве встречаешься с коллегами, нередко услышишь такое: «У вас доминирует такой-то род, другой находится в оппозиции». В таких случаях я отвечаю: «Дорогие друзья, так думаете вы!». И привожу в качестве примера слова Малика Сайдуллаева. Он говорил: «Я – беноевец, и Ахмат-хаджи Кадыров – беноевец, но наши политические взгляды не имеют ничего общего. Чеченское общество неоднородно так же, как общество любой цивилизованной страны. И разделяют нас не только политические взгляды. Обратите внимание на то, что в Чечне есть бедные, есть зачатки среднего класса, имеются и богатые. И я думаю, эти разные социальные категории населения друг к другу симпатий, как и во всем цивилизованном мире, не имеют». Если продолжить мысль Малика Сайдуллаева, надо вспомнить, как представители одного тейпа оказывались по разные стороны баррикад. Бывало и наоборот: единая политическая платформа объединяла людей из разных родов.
И все же идея о тейповом характере внутричеченских разногласий остается популярной. Как-то в Саратове областная администрация обратилась ко мне с просьбой представить справку о тейпах, существующих в Чеченской Республике. Дело в том, что власти Саратова были своего рода кураторами Грозненского района Чечни, и им представлялась очень важной информация о родовой структуре чеченского общества. Как выяснилось, кто-то их уведомил о том, что главная наша проблема – межтейповые распри. Вот и решила саратовская администрация выяснить всю подноготную о чеченских тейпах для удовлетворения их интересов, в конечном счете, – их умиротворения. Это еще одно свидетельство живучести стереотипа, характерного и для высших эшелонов российской власти. Может быть, сдерживание ими стабилизационных процессов как раз объясняется тем, что они не на то ориентируются.
- Каким вам видится внешний фактор нагнетания ситуации в республике? Говорят, «бикфордов шнур» войны протянут к нам издалека. В силах ли чеченцы противостоять столь мощным силам?
- Я говорил на эту тему в своем выступлении на научно-практической конференции в Саратове в 2000 году, проходившей с участием депутата Государственной Думы РФ Абдулатипова, тогдашнего министра по делам национальностей Зорина, губернатора Аяцкова. К сожалению, это реальность – «чеченский узел», в котором стягивались интересы многих сил. Безусловно, нельзя сбрасывать со счетов и внешний фактор влияния на существование зоны «управляемого конфликта» на Северном Кавказе. Однако наша беда как раз в том, что и внутри России есть военные и политические группы, которым на руку то, что происходит здесь больше десятилетия. (Например, та же пресловутая «партия войны», имеющая громадные прибыли от ущерба, наносимого нашей республике и ее гражданам в течение стольких лет). То есть для нас принципиальную значимость приобретает внутрироссийский механизм воспроизводства войны. Пока она выгодна различным силам из окружения российского президента, путь к миру обещает быть долгим и тернистым.
- Есть мнение о том, что чеченцы никогда не объединятся. А вы как считаете?
- Это заблуждение, если имеется в виду вооруженное противостояние, то есть та крайняя форма, каковой достигла за последние десять лет разъединенность чеченского общества. Не надо забывать о том, что все войны заканчиваются миром. Внутричеченское согласие вполне достижимо, даже если речь не идет о единой политической платформе нашего народа.
Надо иметь в виду следующее: спектр политических позиций совсем не означает вооруженного противостояния. Объединение возможно и в рамках различных мнений граждан, общественно-политических движений. Сплотить людей могла бы национальная идея о прекращении войны, достижении мира и согласия.
Надо сказать, важным направлением в развитии, упрочении стабилизационных процессов могут стать предстоящие выборы в парламент Чеченской Республики. Тут я исхожу из того, что исполнительная власть республики «завязана» на федеральном центре. То есть, ее инициатива имеет определенные ограничения. А парламент, если его состав сформируется в соответствии с волеизъявлением народа, подотчетен лишь своим избирателям. В этом смысле будущий законодательный орган республики мог бы стать очень важным инструментом прекращения противостояния и консолидации нашего народа. Испокон веков чеченцы шли к примирению через «масла1ат» (согласие). А кто может быть «масла1ат да»? Третья сила! Вот в качестве третьей силы и мог бы выступить будущий парламент.
Я всегда ратовал за дипломатическое урегулирование конфликта. Но при всем развитии стабилизационных процессов перманентные военные действия не оставляют повода для радужных прогнозов, то есть для уверенности в возможности завершения противостояния без диалога с противоборствующей стороной. Конечно, среди воюющих сторонников независимости республики есть люди, с которыми невозможно договориться, но их абсолютное меньшинство. Главное, установить диалог с большинством, то есть лишить опоры воинствующих радикалов. Этот процесс был начат Ахмат-хаджи Кадыровым. Лично у меня надежда на то, что будущий парламент предпримет дальнейшие шаги, направленные на консолидацию чеченского общества. Во всяком случае, мы имеем еще один исторический шанс на пути нашего народа к миру.

Новости дня

Сектор детства

В мире искусства

Фоторепортаж

Наши за границей

Знаменитые чеченцы

Экономика

Социум

На Большой Земле

Использование материалов без письменного согласия редакции запрещено. При цитировании ссылка на газету обязательна.

Гость номера

Муса Ибрагимов: Чеченцев объединит национальная идея

Вопросы задавала Амина Висаева